Годы жизни: 1920 - 29.08.1943
История солдата:
Моя прабабушка Кужелева Клавдия Лукинична, 1920 года рождения, и ее мать, моя прапрабабушка, Кужелева Дарья Ивановна, 1890 года рождения, – связные партизан, были арестованы и долгое время находились в тюрьме гестапо. Моя прабабушка Клавдия подвергалась жестоким пыткам и 29 августа 1943 года была расстреляна фашистами.
Расшифровка письма, которое мой прапрадедушка Иван Филиппович получил от Гусевой Н., находившейся в Руднянской тюрьме гестапо вместе с его женой Клавдией Лукиничной, моей прабабушкой, и вместе с матерью Клавдии, Дарьей Ивановной, моей прапрабабушкой:
"Уважаемый Иван Филиппович!
Получила Ваше письмо. Постараюсь ответить на все его вопросы.
Вы, конечно, меня извините за то, что оно разбередит Ваши старые раны. Но Вы ведь сами на это напрашиваетесь.
С Клавой я находилась в Руднянской тюрьме Гестапо. Она была арестована раньше меня. Арестовали их всей семьей: мать, сестру Таню и ее. Арестованы они были за связь с партизанами, у них на чердаке сарая нашли радиоприемник. Предал их провокатор, кто-то из бывших военнопленных. Арестовывали полицаи вместе с гестаповцами. Дом оцепили. Клава хотела бежать. Она ползком пробиралась по картофелю, но ее заметил полицай Белов Алексей, он тоже учился в педучилище, только позже. Она очень просила его пропустить ее, немцы и не заметили бы, но он задержал и отдал ее в руки гестаповцев. Об этом она мне сама рассказывала.
Клаву очень жестоко пытали. Ее каждый день вызывали на допрос и нещадно избивали. Держалась она стойко. Ничего не говорила. Били ее по голове большей частью, под конец, после очень жестокой пытки она потеряла рассудок. После этого ее поместили в отдельной от нас камере.
Когда мы еще были вместе, она очень беспокоилась о Раечке, часто вспоминала Вас. «Неужели я его больше никогда не увижу? Это было бы ужасно!» - эти слова она повторяла неоднократно. С Раечкой она почему-то надеялась увидеться. Все просила, чтобы ее привели к ней в тюрьму.
Потеряв рассудок, не переставала звать Раечку и Вас.
Расстреляли ее в воскресенье 29 августа 1943 года. Нам в окно все было видно, как ее повели в ров, который находился недалеко от нашей тюрьмы, это на заводе консервмолока. Мы наблюдали весь ее путь, за ней следовали два гестаповца. Один нес лопату. Мы видели, как подвели ее к яме…
Возвратился гестаповец с ее одеждой, кажется на ней был плюшевый жакет.
В среду расстреляли ее маму. Вот и все, что мне известно. Татьяну куда-то от нас увезли потом. Я ее больше не встречала.
Не обижайтесь, что своим сообщением причинила Вам боль, иначе я не могла. Я вас, конечно, очень хорошо знаю и помню. Я ведь хорошо знаю всю Вашу семью. Отлично знаю и помню Федора Ивановича и жену его Татьяну Васильевну. Большой привет им от меня.
Я все время работаю в средней школе. Второй раз вышла замуж. Муж – главный зоотехник совхоза. Совхоз наш очень крупный – 30 тыс. Га земли. Принимаю в меру сил участие в общественной жизни, четыре раза удалось выезжать в составе наших делегаций за пределы нашей страны, присутствовала на конгрессе в Париже, в Варшаве, была членом делегации по открытию нашего раздела музея в Освенциме. Сейчас была делегация Всесоюзной конференции по разоружению. Если буду здорова, поеду на конгресс. (Сейчас я болею).
Сейчас все хорошо, но прошлого не вычеркнуть. Желаю Вам всего самого лучшего в жизни.
Привет Вашей семье, особенно Раечке.
С уважением,
Н. Гусева"
Расшифровка письма, которое мой прапрадедушка Иван Филиппович получил от Гусевой Н., находившейся в Руднянской тюрьме гестапо вместе с его женой Клавдией Лукиничной, моей прабабушкой, и вместе с матерью Клавдии, Дарьей Ивановной, моей прапрабабушкой:
"Уважаемый Иван Филиппович!
Получила Ваше письмо. Постараюсь ответить на все его вопросы.
Вы, конечно, меня извините за то, что оно разбередит Ваши старые раны. Но Вы ведь сами на это напрашиваетесь.
С Клавой я находилась в Руднянской тюрьме Гестапо. Она была арестована раньше меня. Арестовали их всей семьей: мать, сестру Таню и ее. Арестованы они были за связь с партизанами, у них на чердаке сарая нашли радиоприемник. Предал их провокатор, кто-то из бывших военнопленных. Арестовывали полицаи вместе с гестаповцами. Дом оцепили. Клава хотела бежать. Она ползком пробиралась по картофелю, но ее заметил полицай Белов Алексей, он тоже учился в педучилище, только позже. Она очень просила его пропустить ее, немцы и не заметили бы, но он задержал и отдал ее в руки гестаповцев. Об этом она мне сама рассказывала.
Клаву очень жестоко пытали. Ее каждый день вызывали на допрос и нещадно избивали. Держалась она стойко. Ничего не говорила. Били ее по голове большей частью, под конец, после очень жестокой пытки она потеряла рассудок. После этого ее поместили в отдельной от нас камере.
Когда мы еще были вместе, она очень беспокоилась о Раечке, часто вспоминала Вас. «Неужели я его больше никогда не увижу? Это было бы ужасно!» - эти слова она повторяла неоднократно. С Раечкой она почему-то надеялась увидеться. Все просила, чтобы ее привели к ней в тюрьму.
Потеряв рассудок, не переставала звать Раечку и Вас.
Расстреляли ее в воскресенье 29 августа 1943 года. Нам в окно все было видно, как ее повели в ров, который находился недалеко от нашей тюрьмы, это на заводе консервмолока. Мы наблюдали весь ее путь, за ней следовали два гестаповца. Один нес лопату. Мы видели, как подвели ее к яме…
Возвратился гестаповец с ее одеждой, кажется на ней был плюшевый жакет.
В среду расстреляли ее маму. Вот и все, что мне известно. Татьяну куда-то от нас увезли потом. Я ее больше не встречала.
Не обижайтесь, что своим сообщением причинила Вам боль, иначе я не могла. Я вас, конечно, очень хорошо знаю и помню. Я ведь хорошо знаю всю Вашу семью. Отлично знаю и помню Федора Ивановича и жену его Татьяну Васильевну. Большой привет им от меня.
Я все время работаю в средней школе. Второй раз вышла замуж. Муж – главный зоотехник совхоза. Совхоз наш очень крупный – 30 тыс. Га земли. Принимаю в меру сил участие в общественной жизни, четыре раза удалось выезжать в составе наших делегаций за пределы нашей страны, присутствовала на конгрессе в Париже, в Варшаве, была членом делегации по открытию нашего раздела музея в Освенциме. Сейчас была делегация Всесоюзной конференции по разоружению. Если буду здорова, поеду на конгресс. (Сейчас я болею).
Сейчас все хорошо, но прошлого не вычеркнуть. Желаю Вам всего самого лучшего в жизни.
Привет Вашей семье, особенно Раечке.
С уважением,
Н. Гусева"